• en
  • ru
  • ПРАВО НА ВИДИМОСТЬ – ДИСТАНЦИЯ В ПРОЕКТАХ ОБ ЛГБТ

    8/3/2021

    (на примере работ Хо Ян Пун Николь и А Карлссон Риксон)

    Изначально ставя перед собой цель исследовать репрезентацию в фотографии ЛГБТ, я очень скоро поняла, что разговор с таким узким фокусом выйдет проблематичным: материала очень мало, и большая его часть находится в поле точечных кейсов определенных культур и социумов, а значит, его, несомненно, можно принимать во внимание, но с обобщениями быть осторожной. 

    Однако, был один момент, присутствовавший везде – неважно, шла ли речь о лесбиянках ЮАР или квир-сообществе Швеции. Это вопрос (не)видимости. Казалось, что, как и в случае с любой фотографией, производимой авторами-женщинами, на этом поле все еще ведется многолетняя утомительная борьба за пространство, присутствие, лексические и символические коды – за право быть увиденной в кадре как человек, а не жертва или фрик. Шарлотта Янсен, журналистка, редактор журнала Elephant и автор сборника с говорящим названием «Girl on Girl» – то есть о фотографии, сделанной «женщинами о женщинах» – пишет, что «в прошлом женщин фотографировали исключительно мужчины и исключительно во имя капиталистической экономики – на радость мужскому взгляду и для стимула конкуренции между женщинами». Уход от такого взгляда – проблема, чье решение требует времени, особенно в консервативных (или двигающихся сейчас в сторону консервативности) обществах с навязываемым дискурсом так называемых «традиционных ценностей». Что касается ЛГБТ, то из мира фотографии и искусства – буквально, из поля видимости – их просто вытесняли, считая теми, кого нужно жалеть, лечить или наказывать. 

    Масштабных проектов, например таких как фотокнига Мухоли с несколькими сотнями портретов ЛГБТ-женщин «Faces and Phases» – просто и свободно позирующих перед камерой и, кажется, не утверждающих абсолютно ничего, кроме ясного и справедливого «ты меня видишь, а значит, я существую», – катастрофически мало. А в Беларуси – государстве, где нет ни музея фотографии, ни высшего фотографического образования, ни фотокнижных магазинов, а на росписи главного музея страны художнику предлагают самостоятельно найти спонсора через Facebook – ни одного. Значит ли это, что в этой стране нет ЛГБТ-людей? В качестве ответа можно привести кажущуюся уместной и для описания актуального положения дел в Беларуси цитату ЛГБТ-исследовательницы и писательницы Аннамари Джагос, комментирующей положение и видимость лесбиянок в Европе начала ХХ века: «Присутствие лесбиянок, конечно, было заметным, но зачастую исключительно теми, кто знали как (и куда) смотреть».   

    Одну из причин скудности визуальной репрезентации можно обнаружить в онлайн-дискуссии, стихийно возникшей вокруг фотографии репортера, финалистки World Press Photo Надежды Бужан, поместившей в центр композиции двух девушек, целующихся под флагом на фоне оцепления ОМОН во время одного из мирных протестов в Минске в августе 2020, чьи участники призывали к прозрачности избирательной кампании. Появившись в сети, снимок тут же вызвал противоречивые мнения, среди которых громко звучало возмущение с тезисом: «Нашли время для ЛГБТ!» Естественно, кейс не мог не показаться странным: уличные шествия с лозунгами о свободе и демократии, несмотря на несомненную значимость этих понятий, активизировали встроенный десятилетиями патриархата фильтр деления на «своих/чужих», «время/не-время». О чьей тогда свободе шла речь? Почему она оказывается апроприированной гетеросексуальной частью населения? Как свобода вообще может делиться на ту, которую проявлять «время» и «не-время»?

    Тезис о полярности/бинарности оппозиции (не)видимости и (не)времени хотелось продолжить рассматривать на уровне разговора о сексуальных практиках – неизменно первой зацепкой в ситуации каминг-аута в кругу гетеросексуальных знакомых. «Ого, а как вы это делаете? А секс-игрушки вы используете? А кто из вас – “мужчина”?» – вопросы, которые, уверена, слышала обращенными к себе любая девушка, впервые заявляющая о том, что встречается «не с парнем». Сложно представить ситуацию такого бесцеремонного внедрения в интимную жизнь, когда встречаешься с человеком другого пола. О новых мужчинах-партнерах принято спрашивать про работу, про перспективы, про финансовое положение – и никак не про способы и позы. Тем не менее бестактность и неестественный интерес к сексуальной стороне ЛГБТ редко выходят из области «забавных» кухонных разговоров и находят отражение в арт высказываниях, и единственный проект, где их переосмысление и анализ происходит на адекватном критическом уровне, я нашла в Гонконге – в серии «In & Out» Хо Ян Пун Николь. Автор встретилась с более 40 гонконгскими лесбиянками в возрасте от 20 до 60 лет и попросила их сложить руки в таком положении, в котором они обычно занимаются сексом с партнершей. 

    «В период британского господства в Гонконге существовало постановление, запрещающее анальный секс между мужчинами, который включает введение полового члена. Введение пениса позиционировалось как критически важный фактор для определения, вступает ли человек в половую связь, – рассказывает сама Николь, комментируя по моей просьбе проект. – В настоящее время мужская гомосексуальная активность декриминализована в Гонконге и Китае, но видимость лесбиянок все еще остается под вопросом. Изучая историю вопроса, я поняла, что такое определение секса выглядит сомнительно. В «In & Out» я решила сосредоточиться на более широком вопросе: а как занимаются сексом две женщины?» 

    Причину обращения к теме интимного Николь объясняет желанием выйти за рамки восприятия секса исключительно как связанного с введением пениса и придать видимость теме лесбийской сексуальности, что достигается перенесением приватного в область публичного. Праздные вопросы гетеросексуалов, наконец, находят желанные ответы, но то, какую форму эти ответы приобретают, полностью подчиняется правилам художницы. С одной стороны, проект делает невидимое видимым, с другой (с нужной степенью деликатности и уважения) – сохраняет анонимность участниц, чтобы защитить тех, кто каминг-аут не сделал.

    «In & Out» бросает серьезный вызов фаллоцентризму секса и эстетизации женских рук, демонстрируя их не как объекты труда, заботы и мужского восхищения, а как инструмент сексуального наслаждения. «Для большинства прикосновения и введение пальца – прелюдия, а вот введение пениса ассоциируется с «настоящим» женским удовольствием, – комментирует Николь. – Для меня же руки похожи на механизм, которым мы все пользуемся в повседневной деятельности, например при письме, стирке, приготовлении пищи… Не задумываясь, мы используем руки, чтобы брать вещи. Руки – это то, что всегда на виду. Как лесбиянка, я чувствую, что у рук есть и своя собственная, интимная жизнь: участие в прелюдии, нежные прикосновения, секс… В мире лесбиянок все это имеет важное интимное предназначение». 

    Дополнительной задачей, по словам фотографа, также является внесение вклада в формирование сообщества – индивидуальные жесты обретают коллективный голос и силу. 

    По-другому с темой (не)видимости и ее преодолением работают шведские фотограф1 А Карлссон Риксон в проекте и фотокниге «Во время третьего чтения», снятом в лесу, на острове между Москвой и Петербургом, где располагался женский ЛГБТ-лагерь (в 2013 году его организовывали уже в десятый раз). Своим названием серия обязана совпадению: как рассказывают в предисловии к фотокниге А Карлссон Риксон, по пути на остров фотограф и их попутчицы услышали по радио новость о принятии в третьем чтении Федерального Закона, запрещающего информировать несовершеннолетних о «нетрадиционных сексуальных отношениях», что, фактически, давало, на государственном уровне, зеленый свет стигматизации ЛГБТ-людей и делало их еще более уязвимыми.

    Фотографии из проекта «Во время третьего чтения» А Карлссон Риксон.

    «Закон «против пропаганды» являлся одним из серии законов, направленных против людей, которые, по официальной версии, не соответствовали общественным нормам. Все эти законы вызвали повышенное внимание к ЛГБТКИА. Это также привело к более детальному освещению связанных с ними сюжетов в средствах массовой информации, чем это было до принятия гомофобных законов. Однако, это также означало, что общество стало более информированным в отношении не-гетеросексуальных форм жизни. Следовательно, угроз и насилия стало больше», – описывают ситуацию А Карлссон Риксон.

    Лесной лагерь под руководством Елены Боцман представлял собой удивительный островок безвременья и спокойствия в государстве, законодательно лишающем часть своих граждан базовых человеческих прав и навязывающем однобокое понятие «нормы». Наблюдая за отдыхом 60 женщин и их детей, занимающихся среди палаток и сосен простыми бытовыми делами, А Карлссон Риксон сделали серию снимков, позже вошедших, вместе с рядом критических текстов, в фотокнигу «Во время третьего чтения».   

    Несмотря на совершенно разную эстетику, как проект Хо Ян Пун Николь, так и серия А Карлссон Риксон, решают очень похожие задачи и критически задействуют понятие «дистанции» для артикуляции проблемы (не)видимости. «In & Out», как бы в ответ на бестактный интерес гетеросексуального обывателя, позволяет с максимально близкого расстояния «увидеть» интимное – узнать и, возможно, перестать стигматизировать. В свою очередь, «Во время третьего чтения» предлагает посмотреть на быт ЛГБТ-семей на достаточно большом (прежде всего, из-за рисков и вопроса безопасности участниц) расстоянии, делая акцент скорее на общем. Повседневность любой семьи, вне зависимости от сексуальной или гендерной ориентации ее членов, будет проявлять очень мало отличий. На расстоянии формально отстраненного наблюдателя как фотограф, так и мы, зрители, видим сидящих у костра, готовящих пищу, беседующих или обнимающих друг друга людей и «считываем» то, что полностью соответствует универсальному, человеческому, определению «нормы». Почему же тогда ЛГБТ продолжают бояться, высмеивать и представлять как нечто неестественное, подменяя право на «видимость» на скользкую «пропаганду»? 

    Причина – в удобстве не видеть. Стратегия, которой придерживается патриархальная власть в отношении как к ЛГБТ, так и к любым «другим». Любое иное и иные, как показывает история, заставляет сомневаться, задаваться вопросами, расширяет горизонты и приводит к переменам. В то время как «норма» – цементирует комфорт жизни в мыльном пузыре матрицы, легализуя только одну, «правильную» перспективу – расстояние, с которого стоит воспринимать / видеть ЛГБТ. Не подходя слишком близко, но и не слишком отдаляясь, чтобы заметить общее. Проекты Хо Ян Пун Николь и А Карлссон Риксон – примеры творческих высказываний, бросающих вызов как однобокости «комфортной» дистанции, так и «норме» способа разговора о представителях этого сообщества. Именно таких высказываний хочется видеть в публичном пространстве музеев, галерей и арт-СМИ больше, без необходимости реагировать на мнения, что об ЛГБТ сейчас говорить «не время».    

    Критикуя отношение к ЛГБТ во вступительном тексте к фотокниге «Only Half of the Picture», визуальная активистка и фотограф Занеле Мухоли, отмечает: 

    «Мы живем в мире, одержимом категориями, ярлыками и границами, где нас воспринимают, прежде всего, как нарушителей установленных правил и изолируют, чтобы лучше контролировать. Маркируя нас «неестественными», «недочеловеками», «аморальными», «другими», они ограничивают наш голос и нашу свободу». […] Я собираюсь сломать представления о том, что можно видеть, а что – нет. Я хочу мотивировать молодых авторов воспринимать фотографию как возможность, как работу и мыслить искусство в терминах осознанности, рассматривая музеи как пространство для начала нового диалога, представляющего настоящих нас». 


    1. Для обозначения своей небинарности А Карлссон Риксон используют в шведском языке гендерно-нейтральное личное местоимение «hen», которое имеет аналог «они» в русском языке (прим.ред.)